Космополитизм и глобализация как проявление демонического плана по объединению человечества на бездуховной основе

Доллар, гамбургер и евангелие от Билли Грэма идут рука об руку. В своей последней книге американский социолог Джордж Рицер приводит свою версию рационализации американского общества, называя ее макдональдизацией. Он имеет в виду различные формы тех индустрий, которые обслуживают американцев в их повседневной жизни: быструю еду, быстрое обслуживание автомобилей, быстрые покупки в магазинах, быстрое здравоохранение и т. д. Эти виды повседневного обслуживания функционируют так же, как бюрократизация и другие виды рационализации, как механизм для постепенного сооружения железной клетки рациональности вокруг человека, от которой он не может ни избавиться, ни отвлечься для рационализации самого себя. Макдональдизация имеет четыре главных аспекта:

1. Эффективность. Везде, где есть какая-то человеческая потребность, макдональдизированная система отсортировывает самое важное для этой потребности, намечает быстрый путь к ее удовлетворению и выбрасывает выбранный путь или решение на рынок.

2. Количественность и расчет. Вы можете судить по состоянию вашего желудка, какой величины гамбургер вам нужен. Вы заранее знаете, сколько времени у вас займет посещение соответствующей точки обслуживания. Ваши фотографии будут проявлены через час, ваша пицца будет доставлена через 20 минут с момента заказа и т. д.

3. Предсказуемость. Вы знаете, чего ждать, и можете быть уверенными в том, что получите. Гамбургер в Макдональдсе в Москве имеет тот же вкус, что и гамбургер Макдональда в Стокгольме, и оба имеют тот же вкус, что гамбургер, который вы купили три месяца назад.

4. Контроль через замену человеческой технологии на нечеловеческую. В такой системе вашим поведением управляют, будь вы клиентом или работником. Ожидается, что потребители будут вести себя определенным образом, что они и делают даже без обучения, а работники делают это даже больше, возможно, потому, что их учили соответствующему, макдональдскому поведению.

Последнее слово принадлежит бизнесу, и вместо инстанции, осуществляющей индивидуальный контроль за количеством и качеством макдональдизированной системы, человек становится объектом контроля, управляемым бизнесом.

Евангелические кампании, нацеленные сегодня на Восточную Европу, имеют, по-моему, сходство с кампаниями по учреждению ресторанов быстрой еды, которые сейчас открываются в этой же части мира. И те и другие представляют собой признаки идеологического крушения социализма и как таковые с энтузиазмом приветствуются теми, кто в этой идеологической системе был самым обделенным. Легко приветствовать ресторан империи Макдональдса в Москве как осуждение прежнего способа производства…

Евангелический "продукт", поступающий на рынок Восточной Европы, обнаруживает сходства между сбытом на рынке гамбургеров и религии.

1. Содержание евангелической кампании является продуктом индивидуального единовременного потребления в отличие от благовестия традиционных государственных или национальных церквей, которое неразрывно связано с культурой и традицией и не может сводиться к индивидуальному и единовременному использованию.

2. Евангелическая кампания рассматривает духовную потребность как любую другую человеческую потребность, то есть как чисто индивидуальное явление. Поскольку эти потребности имеются у большого числа людей, их появление можно рассчитать и удовлетворить, используя рациональные средства светского экономического бизнеса.

3. Собрание, организуемое в рамках кампании, предлагает продукт, который может восприниматься отдельным человеком как удовлетворение его индивидуальной потребности.

4. Присутствие на собрании в рамках кампании является эффективным способом удовлетворить индивидуальную духовную потребность. Если вы идете на него, вы совершенно уверены в том, что испытаете чувство, которое можно интерпретировать как удовлетворение.

5. Отдельный человек может рассчитать, на какую встречу, организованную кампанией, пойти — долговременную или короткую, в зависимости от того, насколько сильна потребность и сколько времени у него есть. Человек может принимать участие более или менее активно, тем самым манипулируя силой своего переживания.

6. Впечатление отдельного человека можно предсказать и контролировать. Вы знаете, что именно переживаете, и сами можете контролировать некоторые стороны своего впечатления.

7. Организация евангелических кампаний сходна с установлением сети предприятий типа Макдональдса. Чаще всего есть центр и есть клиенты-спутники, которые решили присоединиться к центру при относительной свободе своих собственных общин.

Вместо продолжения этого списка я приведу ряд соображений, указывающих на "иррациональность" рационализированных духовных продуктов, таких, как евангелические кампании в Восточной Европе.

1. Привлекательность массовых собраний в рамках евангелических кампаний зависит от масштабности мероприятия. Но эта же масштабность мешает им встречаться с людьми лицом к лицу. Одним из симптомов является необходимость устанавливать огромные аудио- и видео-системы на месте собрания, чтобы каждый видел проповедника. Масштабность приводит к обратному результату.

2. Духовное впечатление, "производимое" собранием, можно охарактеризовать как сильное, явно не похожее на другое. Рицер точно так же описывает вкус быстрой еды. Но ничего не говорится о том, является ли этот опыт действительно глубоким, благоприятным или истинным.

3. Можно задать вопрос: действительно ли можно удовлетворить духовную потребность евангелическим собранием, или есть аспекты религиозности, которые нельзя удовлетворить такого рода духовным товаром.

4. В индивидуализированной среде не учитывается религиозное содержание, воплощаемое в культуре и традиции.

Приход индустрии быстрой еды в Восточную Европу вряд ли поможет процветанию местной индустрии питания. Есть большой риск, что новые предприятия разрушат старые местные предприятия. Точно так же новые рационализированные религиозные "товары", вероятно, разрушат старые, более традиционные формы религиозности.

Материал взят с - www.kuraev.ru

Найти другие материалы о. Андрея Кураева>>>

Алексей Кольцов

Особенности современной идеологии космополитизма

(из статьи «Духовная смерть с Запада»)

Теперь необходимо заглянуть внутрь содержания господствующего в наши дни бездуховного мировоззрения.

Название «космополитический либерализм» требует раскрытия.

Космополитизм, в данном случае, обозначает всемирную универсальность, единство «общечеловеческого» сознания за счёт снижения духовного уровня, опускающегося до полной неспособности чувствовать и переживать высоты метакультур человечества, приводящего к забвению собственных национальных начал, в том числе в их светлом духовном аспекте.

Провиденциальное объединение мира, напротив, строилось бы как всечеловеческое единение в уровнях духовно более высоких, чем уровни национальные, причём последние самым естественным образом не только продолжали бы существование, но даже ещё более развивались и просветлялись бы в своих основаниях.

Упоминание же «либерализма» здесь означает не столько формальную абстракцию максимальной свободы, сколько подразумевает ряд совершенно конкретных явлений и процессов отрицательного духовного содержания, в той или иной степени этой абстракцией прикрывающихся и оправдывающихся. Дело в том, что если либерализм понимать как возможность широкого опубликования точек зрения по самым разным вопросам, книг, статей, всевозможных звуковых и видео- произведений с минимумом ограничений на содержание («либералы» нашего времени некоторые ограничения всё же признают: например, ответственность за клевету, за какую-нибудь пропаганду расизма и т.п.), то сам по себе такой принцип никак не порождает определённый облик общественного устройства.

В зависимости от достигнутого конкретным сообществом людей общедуховного уровня, введение принципа максимума внешней свободы может дать самые различные, даже мало в чём схожие между собой результаты.

Состояние современных обществ западного образца, не исключая и пытающуюся копировать Запад «новую Россию» приводит к совершенно очевидному выводу: народы всех этих стран (в целом и в среднем, конечно) отнюдь не доросли до таких высот, когда снятие всех ограничений на распространение идейных течений, уже не сделает их беззащитными, открытыми влияниям и внушениям демонических сил, не превратит их в жертвы и среду распространения тёмных идей и концепций, за периодом господства которых в умах следует практическое воплощение в жизнь, переделывание, в соответствующем русле, социального устройства и всей системы человеческих отношений.

Чтобы сказанное выше не воспринималось как тривиальное стремление к ограничению свобод - простейшему методу решения проблем, надо добавить, что само по себе движение к снятию тех или иных барьеров, даже если эти барьеры (механически) отгораживают нас от некоего зла, необходимо и оправданно. Но такую цель правильно воспринимать как важное условие для решения более широкой задачи: совершенствования человеческой души, различных её качеств, подразделяющихся по сферам воли, чувств и разума - именно это и составляет духовный рост личности (духовность имеет очень понятный критерий - способность и стремление испытывать светлые и высокие чувства и свободу от чувств мутных, непросветлённых, а также совершенно демонических - таких, как наслаждение чужим страданием). Поэтому снятие некоторых внешних барьеров должно происходить постепенно, по мере внутреннего возрастания.

И всё же, не так уж и недостижима для человека та ступень развития, где светлый выбор будет исходить уже исключительно из глубин души, определяясь только его собственной волей, и никакие внешние идеи и внушения не смогут поколебать его!

И ещё: речь шла именно об ограничении влияния определённых течений на широкие множества людей, а не о запрете на те или иные состояния индивидуума, не о каком-то контроле над его душой. Это важно, в частности, потому, что для людей определённого склада, рождающихся в нашем мире, бывает неизбежным в молодости прохождение через своеобразные зигзаги судьбы, приводящее их к свету уже вооружённых глубиной опытного познания и понимания зла, необходимой для противостояния ему.

Теперь о содержании, скрывающемся за современным «либерализмом», системой, суть которой определяется тем, что внешние свободы действуют в уже определившемся бездуховном обществе, влияющем на человека с самых первых лет жизни и этим влиянием предопределяющем, в общем и среднем, его дальнейший духовно-отрицательный выбор.

Рыночное сознание

Это, наверное, главнейший по значимости «рычаг зла» в наше время. Именно «рынок», а не демократию следовало бы ругать всем тем, кого тяготят и огорчают изменения, произошедшие в общественной атмосфере со времён разрушения СССР.

Современный вариант рыночной экономики неправильно отождествлять с капитализмом, скажем, первой половины XX века. Главное отличие: он несоизмеримо дальше выходит за рамки чисто экономические и создаёт новый массовый психологический тип - человека рыночного сознания, поражающего своей крайней бездуховностью, примитивизмом психологии, отсутствием каких-либо высших устремлений, низким прагматизмом, материалистическим восприятием мира. В последние годы рыночную экономику, формирующую в людях такие качества, всё активнее называют чуть ли не одним из основных прав человека и непременно-обязательным условием демократического общества!

Капитализм прошлого опирался на неосознаваемый практический утилитаризм. Из него со временем вырос утилитаризм философский. В современном рыночном сознании утилитарные принципы положены уже в основу мироощущения. Кроме стремлений к материальному благополучию, современное рыночное сознание имеет составляющую связанную с взлётом научно-технического прогресса, как в смысле новых способов воздействия на широчайшие массы людей, так и в смысле того духовно опустошающего влияния, которое техногенная атмосфера устройства жизни несёт сама по себе.

Всё, что ещё в первой половине XX века служило препятствием для психологии товарно-денежных отношений, постепенно устраняется. Появились новые методы воздействия, точнее, как правильно говорят, оболванивания - телереклама (не рыночные ли рыла взирают на нас оттуда?), массовая культура, всяческий шоу-бизнес и прочие вещи, невыносимые для человека ищущего духовного света, а стало быть совсем иных состояний души. Если прямое действие отвлечённых либеральных идей способна воспринять сравнительно небольшая, хотя и активнейшая, часть общества, то рыночное сознание проникает в самые широкие массы, и, в силу простоты и низости своих принципов, хорошо усваивается даже самыми ограниченными людьми. Усваивается просто через весь ритм и настрой жизни, цель которой, как теперь учат, внушая с самого детства - так называемый «успех», универсальный конвертируемый критерий которого один - деньги, богатство. «Американская мечта» - имя бескрылому идеалу новых поколений.

Сексуальная революция

Фрейд является, пожалуй, величайшим профанатором XX века в гуманитарной сфере, если судить по наблюдаемым последствиям его деяний.

Интересно, что подлинный триумф теории психоанализа, настал много позже её создания, много позже даже смерти самого автора. По достаточно явным признакам можно полагать, что изначально демоническим планом психоанализ предназначался как один из кирпичей в будущее здание мировой бездуховной системы на основе коммунистической Доктрины.

Подобно марксизму, психоанализ Фрейда является учением грубо материалистическим. Столь враждебные духу марксизма религиозные чувства Фрейд низводит исключительно к отношениям в среде первобытных людей, каким-то образом закрепившимся в психике и передающихся не просто через историческую традицию, а буквально по наследству, генетически (непонятно, правда, как эти и другие такого же рода, достаточно ёмкие информативно, зависимости могут быть переданы, чего требует материалистическая парадигма, всего лишь через несколько десятков тысяч генов человека, занятых к тому же на множество программ развития физического организма; но во времена Фрейда о генах знали мало).

Подобно марксизму, психоанализ является учением наукообразным, внутренне достаточно убедительным - конечно, в рамках тех материалистических аксиом, под которые он измысливался. Но самое знаменательное соответствие - явное совпадение формальных отношений внутри фрейдовской триады «бессознательное – эго – суперэго» (это основа всех психоаналитических построений), с триадой из марксовой философии борьбы и единства противоположностей, которая здесь как бы подтверждает свой статус мирового философского закона, обобщающего все явления.

Выше уже говорилось о переносе санкции планетарного демона с коммунистической Доктрины на западный космополитический либерализм. Но кажется, фрейдизм, убивающий в душе всякое возвышенное стремление, представляющий его сублимацией сексуальных начал, а такой, например, духовный феномен, как совесть, выводящий из социального страха, и не мог бы быть легко встроен в советскую систему, для которой очень важна была способность народа чувствовать идеал и стремиться к нему.

Вообще, не искоренённый из основания коммунистической Доктрины светлый элемент, стремление к справедливости и всеобщему братству, столь необходимый для придания ей привлекательности, как оказалось, вступил в противоречие с задачами дальнейшей демонизации человечества. Мостить дорогу в ад благими намерениями вышло несподручно, ведь ад подразумевает смерть всего благого, пусть даже намерений в глубинах душ. Теперь плодам труда исполнителя тёмной миссии предстояло проявится в иной общественной обстановке, но суть действия их - та же самая. Хуже всего, что бесполезно опровергать теперь теорию Фрейда в её конкретности. Сейчас это уже не вопрос нахождения многочисленных противоречий и неувязок её выводов с реальностью. Дух фрейдизма отравил гуманитарную сферу Запада, стал объектом веры большинства западных «интеллектуалов».

Западная сексуальная революция 1960-х годов представляется самым страшным успехом демонических сил в последнем периоде истории человечества. Даниил Андреев, живший в совсем иной стране и в общественной обстановке предельно далёкой от возможности подобных явлений, ясно предвидел опасность в этом направлении, хотя и не предполагал возможности осуществления её в столь близком будущем, относя на времена более отдалённые:

«...если найти убедительное и обаятельное учение, которое убаюкало бы человеческий страх перед снятием узды с инстинкта абсолютной сексуальной свободы, произойдет моральная катастрофа, подобных которой еще не происходило никогда. Высвобождение центробежной энергии, заложенной в этом инстинкте, могло бы, переходя в цепную реакцию, вызвать такой сокрушительный общественно-психологический переворот, который сравним с высвобождением внутриядерной энергии в области техники.

То, что я сейчас говорю, останется, боюсь, для многих непонятным и враждебным. Слишком прочно укоренилась в нашем обществе недооценка значения сексуальной сферы. Тем более неприемлемой покажется мысль, будто именно эта сфера таит в себе такие разрушительные возможности. Легко представляю себе, как возмутит благонамеренного читателя подобный прогноз и с какой поспешностью окрестит он его пустым домыслом...».

«Здоровый инстинкт самосохранения говорит, что снятие запретов со всех проявлений сексуальной стихии без разбора чревато разрушением семьи, развитием половых извращений, ослаблением воли, моральным растлением поколений и, в конце концов, всеобщим вырождением - физическим и духовным. Инстинкт морально-общественного самосохранения силен, но не настолько, чтобы предохранить общество от этой опасности без помощи государственных законов, юридических норм и общепринятых приличий.».

Вспомним, что именно в области сексуальности наиболее остро проявляется и действует эйцехоре, то самое демоническое начало, проявляющееся в человеческой низшей плотноматериальной (физической) и эфирно-материальной природе. Если индивидуальная душа, принимая с неизбежностью в своём человеческом воплощении и эту тёмную его сторону, не умеет противостоять диктату низшей природы, если в сфере чувств устанавливаются сизые сумерки никаким высшим веянием не озаряемого омута похоти, если воля личности оказывается направленной на всевозможное сексуальное удовлетворение и поиск новых подобных удовольствий, а разум используется для изобретения новых их форм и видов, это и есть один из видов демонизации самой души, двух высших облачений монады - шельта и астрала.

В наши времена сексуальная революция ещё не реализовала весь свой морально-разрушительный импульс по одной очень простой причине, имя которой - СПИД.

Феминизм

Зримые результаты западного феминистского движения заставляют предположить в нём антипод процессу возрастания в человечестве роли женственных начал, который свидетельствовал бы о нисхождении к людям нового света, новой надежды - Розы Мира. Как и в вопросе о всемирном объединении человечества, на демонической или светлой основе, здесь за общностью некоторых внешних, формальных моментов (например, повышение общественного значения женщин) скрываются диаметрально расходящиеся духовные смыслы.

Прежде прочего бросается в глаза, что несмотря на смягчение нравов в западных странах (правда, едва ли, здесь так уж велик вклад именно феминизма), с самой психологией женщин происходит нечто трагическое и, как представляется, необратимое. Такие прекрасные прежде существа перенимают самые худшие качества мужчин и одновременно теряют ту высокую способность к любви, нежность, мягкость характера, душевную теплоту, повышенную способность жертвовать во имя любви и добра, то есть все те свойства, которыми как раз должно было быть дополнено и просветлено мужское активно-волевое начало.

Где-то на стыке феминистических веяний и духа новейшей психологии возникли такие усиленно внедряемые в сознание (в женское, в первую очередь) утверждения, как необходимость развивать «любовь к себе». Тут можно видеть нечто новое в сравнении со стандартом западного индивидуализма, который, по существу своему, вовсе не духовная уникальность каждого человека, но массово исповедуемый эгоцентризм. И если активный эгоцентризм есть искажение сферы воли (самоутверждение «Я», засчёт «не-Я»), то любовь к себе искажает и демонизирует сферу чувств. Д. Андреев говорит о чём-то весьма схожем, характеризуя внутреннюю сущность демонов: «демон любит себя с такою великой силой, с какою любить себя не способен ни один человек».

Массовая культура

Это явление очень заметное, но, в значительной степени, вторичное. Убожество и примитивизм современной массовой культуры порождаются прежде всего рыночным сознанием (а материальная база - рыночный шоу-бизнес), на пересечении с плодами сексуальной революции и феминистическими тенденциями.

Постмодернизм

Культурологическое течение известное как структурализм, отражало индустриальную эпоху торжествующей поступи научно-технической революции. Даже серьёзные учёные в те времена наивно верили в близкую возможность создания искусственного интеллекта, полагая, что достаточно смоделировать подобную мозгу нейронную сеть, немного обучить её, и она начнёт думать. Гуманитарии-структуралисты, пребывая в сходном заблуждающемся оптимизме, делали попытки окончательного понимания законов человеческого языка и великих произведений литературы путём разбора на составные элементы. Несомненно, достижения структурализма дают основания говорить об определённом интеллектуальном росте, но сопровождавшемся утратой доступа к высшим чувствам. Плоский материализм периода научно-технического энтузиазма можно считать отражённым в гуманитарной среде явлением структурализма.

Однако, безудержные восторги техническими достижениями стали утихать, наступал новая период, который иногда называют постиндустриальным. Отображая это явление в гуманитарной сфере, духовный нуль структурализма где-то с конца 1960-х годов вытесняется отрицательной духовной величиной, известной сначала как постструктурализм, а затем широко обобщённой в постмодернизм.

Совершенно исключительная роль в этом процессе принадлежит Франции, уже не в первый раз играющей роль источника своего рода «передовых идей», и выдвинувшей на сей раз таких деятелей как М. Фуко, Ж. Деррида, Ж. Делёз и множество других. (Даниил Андреев рассказывает в «Розе Мира» о метаисторической трагедии Франции - причине трансфизической незащищённости этой страны от демонических воздействий).

Интересно, что в среду постмодернистов перешли многие французские «левые» философы - это пример перенесения «человеческих ресурсов» в новую, более перспективную демонизируемую область.

Человек, не знакомый непосредственно с трудами философов-постмодернистов, может видеть последствия этого идейного течения в тревожных и огорчительных явлениях на всей той части культуры, которая не является массовой: в области литературы, в театре, в скульптуре, в живописи и много ещё где. В сущности постмодернизм именно дополняет массовую культуру в общей схеме нового мироустройства, захватывая то меньшинство людей, которое не удовлетворилось бы бессмыслицей поп-музыки, американскими фильмами, убогим чтением детективов или научной фантастики или других массовых, стереотипных жанров.

Отрицательный духовный уровень в постмодернизме выражен в том, что при полном разрыве с духом классической литературы, а также с огромным пластом мифологий, объявив в области философии войну «метафизике» и «логоцентризму» европейской культуры предыдущих веков, превратив всё вышеперечисленное в объекты бессодержательной иронии, постмодернизм одновременно проявляет неподдельный интерес к сексуальной сфере, всевозможным извращениям, философски осмысляя подобного рода явления, подводя под них идейную базу. От структурализма унаследован интерес к формальным схемам, вырождающимся, правда, всё более и более в произвольную и логически несостоятельную бессмыслицу.

Интеллектуализация в постмодернизме очевидна, хотя и весьма своеобразна: при явном разрыве с логикой, большинство постмодернистских философских писаний требуют усилий для восприятия системы представлений автора, действенность которой обусловлена не убедительностью аргументов, а способностью читателя воспринимать воображением и разделять чувством некую новую эстетику, быть трансфизически причастным новой области, создаваемой в тёмной полусфере всеобщего бессознательного.

Всё сказанное выше о Западе звучит весьма осуждающе. Что ж, для нашего времени это правомерно. Но как не вспомнить, ради справедливости, великое прошлое европейской цивилизации, свет сиявший из творений гениев обеих европейских метакультур. Вот что пишет Д. Андреев о Монсальвате, затомисе Северо-западной метакультуры:

«... высочайшая тайна северо-западных народов - святыня, посылающая в страны, охваченные сгущающимся сумраком, духовные волны Промысла и благоволения.»

«Сгущающийся сумрак» - это в пятидесятых годах XX века, а что сейчас? Европа отказалась от своих высот духа, и постмодернизм провозгласил это открыто. Вспоминая, к примеру, имя Дж.Р.Р. Толкиена, быть может, последнего яркого вестника запредельной реальности северо-западного трансмифа, мыслимо ли представить появление таких людей в атмосфере новейшего времени?

Конечно нельзя думать, что Провиденциальные силы отказались от борьбы за просветление человечества. Если мы встречаемся на Западе с ростом движений в защиту природы или животных, или с протестами против «пропаганды секса и насилия» в телефильмах, мы, конечно, можем видеть здесь только светлую основу. Даже во множестве компьютерных игр нетрудно выделить несущие в душу зло (таковы почти все техногенные, особенно те из них, что наполнены бесконечной бессмысленной стрельбой и кровью) и совсем иные, приобщающие к великим мифам человечества (большинство ролевых игр, с волшебниками, рыцарями, эльфами и драконами).

Кто-то мог бы, прочитав всё это, искренне недоумевая или возмущаясь, спросить: «Но что же таки плохого в этом новом складывающемся облике мира? Живут люди в своё удовольствие, ничего плохого друг другу не делают...». Если так скажет материалист, то отвечать будет нечего, разве вот, обратить его внимание такой момент: с последовательной материалистической точки зрения вообще нет никаких критериев «хорошего» и «плохого», «добра» и «зла». Ведь материалист - это, по определению, человек верящий в собственную смерть, в то, что его сознание, целиком определяясь физическим мозгом, необратимо распадается после смерти. Его, строго говоря, невозможно убедить в том, что серийный убийца-маньяк, чем-то «хуже» какого-нибудь выдающегося композитора или писателя. Все объективные различия и критерии становятся временными, все явления сходятся к одному итогу.

Но если не материалист, а человек, верующий в жизнь после жизни, не понимает, чем же всё-таки плох мир наших дней, то пусть задастся он вопросом: ну что делать «в раю» типичному современному банкиру, брокеру, бизнесмену, голливудскому актёру, поп-исполнителю, вроде какого-нибудь Элвиса Пресли или (так называемой) Мадонны? Ведь в мирах горних нет ни рыночной экономики, ни курсов валют, там вообще нет места убожеству состояний души, соответствующих подобным формам существования. А ведь формы эти носят, к тому же, характер прогрессирующего и безысходного затягивания на пути дальнейшего нисхождения.

Именно здесь, в нашем мире, должен достичь человек, стремлением своей воли, опираясь на помощь Провиденциальных сил, никогда не забывающих нас, той степени внутреннего совершенства, что сделает возможным его пребывание в мирах Света, где творческий смысл жизни имеет очень мало общего с теми бессодержательными представлениями о «блаженстве», что закрепились в большинстве религиозных традиций.

***

Материал взят с – www.mirosvet.narod.ru

Найти другие материалы Алексея Кольцова>>>

Игорь Потапов

Глобализация как экспансия Мудгабра

«Теперь санкция Гагтунгра переносилась на Мудгабр...»

Д. Андреев

Современный Запад не представляет из себя простую арифметическую сумму национальных государств, таких как США, Англия, Германия, Франция и другие им подобные, хотя и включает их в себя, в качестве структурной компоненты.

Современное нам социальное образование, называемое «Запад» начало складываться только после II-ой мировой войны, процесс его формирования продолжается и поныне. Суть происходивших и продолжающихся до сих пор процессов можно было бы коротко обозначить как: сначала возникновение, а затем и доминирование над национальными государствами явлений по отношению к ним надстроечным, а именно - сверхгосударства, сверхэкономики, сверхкультуры. Хотя само это деление надстроечной части на три названные ипостаси очень условно, т.к. они переплетены столь сильно, столь сильно их взаимное проникновение, влияние и обмен свойствами, что представляют из себя скорее единое целое. Но эта целая, надстроечная часть организации западного общества выступает как сверхгосударственность по отношению к национальным государствам, как сверхэкономика по отношению к национальным экономикам и как сверхкультура по отношению к национальным культурам.

Совершенно не верно понимать глобальное общество (реально существующее уже сегодня) как подобие привычным национальным государствам, только большего, планетарного размера, такое понимание может быть следствием идеологической лжи, но не имеет ничего общего с реальностью.

Сверхгосударство (сверхвласть)

О глобальных политических процессах принято говорить как о всемирном торжестве свободы и демократии, бескорыстной и освободительной миссии Запада, который изображается средоточием всех мыслимых добродетелей.
Подобный взгляд на вещи подтверждается, как может на первый взгляд показаться, и словами Д. Андреева о миссии сверхнародов западной метакультуры:

«Да: всемирной задачей двух западных сверхнародов является создание такого уровня цивилизации, на котором объединение земного шара станет реально возможным, и осуществление в большинстве стран некоторой суммы морально-правовых норм, еще не очень высоких, но дающих возможность возникнуть и возобладать идее, уже не от западных демиургов исходящей и не ими руководимой: идее преобразования государств в братства...»
и далее: «Только к XX веку принципы эти уяснились и утвердились в северо-западных обществах настолько, чтобы начать свое распространение и вовне; и тогда экспансия военная стала сменяться экспансией социально-правовых идей. Мы не знаем, сколько еще веков должны были бы народы Востока и Юга пребывать на уровне социально-правового примитива, если бы демократические, гуманистические, социально-экономические понятия не хлынули бы в их сознание из поработившей их и их же теперь освобождающей западной цивилизации. Освобождающей - вопреки собственному колониализму, просто в силу логики вещей; освобождающей не только от ее собственного угнетения, но от тысячелетнего феодального хаоса, от гнета древних выдохшихся идей и окостеневших форм жизни и от множества других зол. А ведь это - только начало этапа, действительно всемирного, когда человечество будет пожинать плоды, посеянные на полях всех стран земли этою беспощадно кровавой и высокогуманной цивилизацией.»

При более внимательном прочтении можно без труда понять, что Д. Андреев имел тут ввиду политические и социальные процессы в странах Востока и Юга, бывших некогда колониями западных стран, которые наряду с колониальной зависимостью ощутили на себе и «экспансию социально-правовых идей» Запада. Но сказанные Д. Андреевым слова никак нельзя применить в современном нам мире, где экспансию социально-правовых идей западных сверхнародов заменила экспансия американской государственности по насаждению мировых порядков.

Политические процессы глобализации, начало которых можно отнести к 70-м годам ХХ века, придали американской государственности политическую функцию до тех пор не знакомую и не известную в мировой истории. С этого времени происходит срастание компонентов США как отдельного национального государства с надстроечными политическими функциями США, как формирующейся политической силы будущего глобального общества. С этого времени США все больше и больше выступают как сила, возвышающаяся над прочими странами западного мира и управляющая ими. Для будущего контроля над пятью миллиардами человечества нужны мощные воооруженные силы, политический аппарат, секретные службы и СМИ, эта роль глобального мирового вооруженного полицейского и отводится США. В наше время эти два компонента американской государственности - отдельного национального государства и резиденции мирового правительства, кузницы идеологических кадров глобального общества существуют, по крайней мере на равных с явной тенденцией усиления глобального аспекта.

Подобные процессы в энрофе и есть результат миссии, возложенной на демона американской государственности инфернальным планом. Цель миссии - главенство шрастра Мудгабр над другими шрастрами античеловечества и превращение великого Игвы Мудгабра во властителя всего античеловечества. К выполнению этой миссии привлечены и все уицраоры Мудгабра Устр, Укурмия, Бартрад, действующие под признаным ими главенством Стэбинга. Все политические события энрофа прошлые и настоящие все больше и больше подтверждают эту гипотетическую метаисторическую реальность.

Существование такой наднациональной политической силы, берущейся решать планетерные задачи, факт слишком уж очевидный в последнее время. Апологетам глобализации, наивно грезящим о мировом парламенте и мировом суде, следовало бы понять, что мировая наднациональная политическая власть уже зародилась и существует и ей не нужны демократические процедуры и основания, чтобы править уже сегодня. Сфера сверхгосударственности не содержит в себе ни крупицы демократической власти. Тут нет разделения властей, политических партий, публичности, преобладает принцип секретности, личных контактов и сговоров. Одной из черт сверхгосударственности является якобы мирное решение проблем. Но эти мирные методы обладают одной особенностью: они принудительно мирные. США обладает огромной экономической, идеологической и политической мощью, достаточной, чтобы заставить строптивых мирным путем сделать то, что им нужно. Но мирные средства ничто, если они не базируются на мощи военной. И в случае надобности США, как показывает опыт, не остановится перед применением оружия, будучи уверен в своем подавляющем превосходстве. Именно эта политическая «культура» обещает со временем стать самой деспотичной властью в истории человечества.

Сверхэкономика

Мировая экономика есть прежде всего завоевание планеты транснациональными компаниями Запада, причем в интересах этих компаний, а не в интересах прочих народов планеты. Следует сразу обратить внимание на факт тесной взаимосвязи явлений сверхэкономики и сверхвласти. Сверхэкономика пользуется методами, которые только на первый взгляд выглядят экономическими, по сути же не являются таковыми. Ведь вынос предприятий в страны с дешевой рабочей силой не есть операция чисто экономическая, она не возможна без политической и военной защиты, т.к. вопиюще несправедлива. Ограбление не является экономической операцией, а потому и требует «крыши», глобальной крыши, в лице мощной американской государственности. Фундаментальная функция экономики – снабжать общество средствами существования – отошла на задний план, подобные представления об экономике просто утратили всякий смысл, над национальными экономиками возникла экономика второго уровня, живущая с доходов и паразитирующая на экономике первого уровня. Доходы этой символической сверхэкономики столь огромны, что с легкостью подчиняют себе экономические системы стран входящих в круг ее деятельности. Фактически, символическая сверхэкономика подчинила себе весь экономический мир. Наднациональные и глобальные экономические империи и организации приобрели такую силу, что теперь от них решающим образом зависит судьба экономики стран Запада, не говоря уже о прочем мире. Но их деятельность вовсе не автономна, в ней решающую роль играет политическое давление и вооруженные силы сверхгосударства (США). Конечно, политическое давление это методы, позволяющие этим глобальным монстрам осуществлять свою экспансию, сами же они подчиняются только одному фактору – глобальному денежному тоталитаризму. Современное западное общество есть общество денежного тоталитаризма. Деньги в нем стали средством управления не только экономикой, но и всех, без исключения сфер общественной жизни, средством управления людьми.

Механизм, осуществляющий и охраняющий этот денежный тоталитаризм стал главной опорой западного общества. Его образует гигантская финансовая система, охватившая уже весь мир и путем денежных операций контролирующая все аспекты жизни и деятельности всего глобального общества и отдельного человека.
Этот финансовый, денежный механизм деспотичен по отношению к любому национальному государству, но он осуществляет свою диктаторскую власть. Внутри него также господствуют отношения начальствования и подчинения, сговоров и принуждений, он также далек от демократии, как и механизм сверхвласти. Средоточие этого глобального денежного механизма, осуществляющего денежный тоталитаризм, также находится в США, это его признанный штаб и поставщик кадров. Соревноваться с этой глобальной финансовой махиной не в состоянии ни одна национальная финансовая система незападных стран, в том числе и Россия. Самое большое, что тут возможно – это ублюдочные, воровские и грабительские подобия банков и полное подчинение финансовой системе Запада, Международному Валютному Фонду в первую очередь.

Сверхкультура

Также как и два предыдущих компонента современного глобального общества (сверхвласть и сверхэкономика), сверхкультура стремится ограничить, а то и вовсе свернуть национальное культурное пространство и заменить его собой – массовой культурой для большинства и постмодернисткими интеллектуальными изысками (враждебными любой исторической, национальной культуре) для элиты. Из РМ мы знаем, что за любой исторической национальной культурой стоит ее трансфизическа реальность – трансмиф, который и является источником ее жизни. Приобщение к этому источнику, постоянное общение с ним есть залог развития светлой духовности в человеке и обществе.
Вот именно это и стремится отнять у общества возникающая культура глобального общества – массовая и элитарная культура.

Совершенно очевидно, что лишена она светлого полюса трансмифа, лишена творящего ее синклита и потому воздействие ее может быть только частью инфернального плана. Массовая культура явление идеологического характера, призванная создать общественную атмосферу с чрезвычайно заниженным нравственным, религиозным содержанием, именно ту атмосферу в которой и возможно торжество денежного тоталитаризма. Массовая культура как явление идеологическое полностью контролируется своим цензором – денежным тоталитаризмом и служит этому своему хозяину. Конечная цель денежного тоталитаризма и массовой культуры, как его механизма – полное забвение исторических, национальных культур, отрыв человечества от светлого полюса национального трансмифа.

Эти три компоненты – сверхвласть, сверхэкономика, сверхкультура – уже существующего глобального общества задают очень жесткие рамки его последующего развития и во многом, уже сейчас, предопределяют его.
Из всего вышесказанного я делаю вывод:

1) Мировое развитие идет (фактически) по инфернальному плану объединения мира на бездуховной основе.

2) Лидеры этого объединения – страны Запада и, в первую очередь США, попирают и свои общества и мировое сообщество в целом на пути к поставленным им целям.

3) Общественность США обречена на ответственность за деяния своей государственности и будет ее жертвой до тех пор, пока не осознает, стоящую за этой государственностью, демоническую сущность и ее демоническую миссию.

4) Все мировое сообщество обречено быть заложником этих инфернальных планов, до тех пор, пока не поставит перед собой целей понять сущность государства и исходящую от него опасность.

***

Материал взят с – www.mirosvet.narod.ru

Найти другие материалы Игоря Потапова>>>

Да! С нами Бог - не там в шатре лазурном,

Не за пределами бесчисленных миров,

Не в злом огне и не в дыханьи бурном,

И не в уснувшей памяти веков.

Он здесь, теперь,- средь суеты случайной

В потоке мутном жизненных тревог.

Владеешь ты всерадостною тайной:

Бессильно зло; мы вечны; с нами Бог.

В.С.Соловьёв

<<<Найти другие материалы по метаистории>>>

Высказаться | Обсудить

ПРОБЛЕМЫ МЕТАИСТОРИИ

ГЛАВНАЯ СТРАНИЦА